Право наследования

Введение

Институт наследственного права в системе римского гражданского права представляется как бы независимым, отдельно стоящим, не связанным с другими видами имущественных прав. Он не входит в систему вещных прав, не является каким-либо видом обязательственных прав, но очень тесно связан с ними. С одной стороны, после смерти определенного лица чаще всего остается имущество, основу которого составляют право собственности и другие вещные права. Они-то и являются объектом перехода по наследству после смерти их собственника. С другой стороны, наследование — один из способов приобретения имущественных прав, что приближает его к обязательному праву.
В силу этих обстоятельств институт наследственного права и в системе римского гражданского права, и в современных правовых системах является одним из важнейших. Его значимость обусловливается также тем, что объектом наследования преимущественно является право собственности. Что остается после смерти умершего собственника, кому должно перейти имущество, в каком порядке и объеме — все эти проблемы наследственного права с древнейших времен и до настоящего времени остаются в центре внимания общества и государства, законодателя и исследователей, каждого человека, поскольку в той или иной мере касаются и его интересов.
Для того чтобы глубже понять сущность наследования, истоки его возникновения и развития, прежде всего обратимся к основным понятиям наследственного права.

Основная часть

Наследование — это переход имущества после смерти его собственника к другим лицам. Под имуществом принято понимать совокупность прав и обязанностей умершего. Следовательно, в состав наследства входят как права, так и обязанности, актив и пассив, наличное имущество умершего и его долги, которые он не успел погасить при жизни. Переход имущества или имущественных прав и обязанностей, принадлежавших определенному лицу, возможен только после его смерти. Наследования имущества при жизни его собственника не бывает.
Совокупность правовых норм, регулирующих порядок перехода имущества умершего к другим лицам, называется наследственным правом. Как правовой институт, наследование неразрывно связано с правом собственности. При первобытнообщинном строе, т.е. до разделения общества на классы и возникновения государства и права, существовали родовые обычаи, по которым вещи умершего члена рода поступали к другим членам того же рода, но не было наследственного права. Оно, как и право собственности, возникает после разделения общества на классы. «Институт наследства предполагает уже частную собственность, а последняя возникает только с появлением обмена».
Лицо, после смерти которого осталось имущество, называется последователем. Им может быть только физическое лицо. Юридическое лицо не умирает, оно прекращается, но и в этом случае право наследования у него не наступает.
Лица, к которым переходит в установленном законом порядке имущество умершего, называются наследниками. Ими могут быть как физические, так и юридические лица.
Оставшееся после смерти собственника имущество (права и обязанности) принято называть наследственным имуществом, наследственной массой или просто наследством. Это совокупность прав и обязанностей умершего, определяемая на момент смерти наследователя.
Переход имущества умершего (преемство) к другим лицам возможен по одному из двух правовых оснований: либо по завещанию, либо по закону.
Римское наследственное право не допускало одновременного наследования по завещанию и по закону: nemo pro parte testatus, pro parte intestatus decedere potest — не может быть наследования в одной части имущества умершего лица по завещанию, а в другой — по закону. Этот незыблемый принцип римского наследственного права был заложен еще в Законах XII таблиц и сохранился в праве Юстиниана.
Вместе с тем преемство в правах и обязанностях умершего могло быть двояким по характеру — либо универсальным, либо сингулярным. При универсальном преемстве к наследникам переходили права и обязанности как единое целое, в полном единстве. Нельзя было согласиться на преемство только в правах, отказавшись от обязанностей (долгов), или возложить на одного наследника только долги наследодателя, а другому передать только права. Из этого следовало, что на наследника возлагалась ответственность за долги наследодателя. Римские юристы, решая таким образом вопрос об ответственности за долги наследодателя, как бы подчеркивали, что в лице наследника продолжает свою юридическую личность наследодатель.
Наряду с универсальным в римском наследственном праве получило развитие и сингулярное преемство, в соответствии с которым к отдельным лицам переходили лишь права наследодателя, не обремененные обязанностями.
Однако преемство в правах и обязанностях могло иметь место лишь после смерти наследодателя, когда наследство как имущество собственника становилось как бы не защищенным, открытым, никому не принадлежащим. Поэтому смерть наследодателя принято называть открытием наследства. Временем открытия наследства римское право считало день смерти наследодателя. При этом у наследников возникало право на приобретение наследства, но не на само наследство. Для приобретения прав на наследство необходимо было его принять, т.е. осуществить предусмотренные законом действия, предварительно определив круг лиц, которые в соответствии с законом могли иметь право на приобретение наследства и призвать их к принятию наследства – призвание к наследованию. Призванный к наследованию наследник должен был выразить свое волеизъявление на принятие наследства или отказ на него.
Римское наследственное право прошло длительный путь развития, в процессе которого приобрело ряд черт, соответствующих характеру римской собственности и семьи. Развитие свободы завещательных распоряжений было обусловлено усилением индивидуальной частной собственности по мере освобождения ее от пережитков семейной. То же следует сказать и о наследовании по закону, которое, в свою очередь, было предопределено вытеснением агнатского родства когнатским. Усиление кровного родства стало основой для упрочения наследования по закону. В то же время римские юристы сумели найти удачные приемы для сочетания интересов наследников по закону со свободой завещания.
Римскому наследственному праву всегда был свойственен чрезмерный формализм, от которого оно постепенно освобождалось. Тем не менее некоторые формальные требования сохранялись и в праве Юстиниана, особенно это касалось формы завещательных распоряжений, порядка открытия и принятия наследства и т.п. Многие принципы римского наследственного права восприняты современным наследственным правом.
Будучи правом рабовладельческого государства, римское наследственное право отражало и обеспечивало интересы прежде всего рабовладельца, было направлено на упрочение и развитие рабовладельческой частной собственности. «Оно, — как указывал К. Маркс, — оставляет за наследником то право, которым покойный обладал при жизни, а именно право при помощи своей собственности присваивать продукты чужого труда». Однако, «как и все гражданское право вообще, законы о наследовании являются не причиной, а следствием, юридическим выводом из существующей экономической организации общества… Точно так же право передавать рабов по наследству не есть причина рабства, а, наоборот, рабство есть причина перехода рабов по наследству».
Классовый характер римского наследственного права проявлялся во многих предписаниях закона. Так, некоторые вольноотпущенники, освобожденные римскими гражданами не определенных условиях (латаны Юниани), не вправе были оставлять завещания. После смерти все их имущество переходило к господину, некогда пожаловавшему им свободу. При этом указанное имущество не обременялось никакими долгами умершего. Римское наследственное право прошло длительный путь развития, в процессе которого приобрело ряд черт, соответствующих характеру римской собственности и семьи. Развитие свободы завещательных распоряжений было обусловлено усилением индивидуальной частной собственности по мере освобождения ее от пережитков семейной. То же следует сказать и о наследовании по закону, которое, в свою очередь, было предопределено вытеснением агнатского родства когнатским. Усиление кровного родства стало основой для упрочения наследования по закону. В то же время римские юристы сумели найти удачные приемы для сочетания интересов наследников по закону со свободой завещания.

В многовековой истории римского наследственного права можно отметить четыре этапа:
а) наследование по древнему цивильному праву;
б) наследование по преторскому эдикту;
в) наследование по императорскому законодательству;
г) наследование в праве Юстиниана.

Наследование по древнему цивильному праву (hereditas) регламентировалось Законами XII таблиц, которые уже предусматривали наследование по завещанию и наследование по закону. В силу семейного характера собственности древнего периода основным видом наследования было все же наследование по закону. Считалось вполне нормальным после смерти главы семьи оставлять его имущество той же семье, поскольку оно создавалось трудами всех ее членов. Однако Законы XII таблиц наследование по завещанию признают уже в основном преимущественной формой наследования. Принцип свободы завещания почти утвердился. Однако кровное родство еще не стало господствующим и потому наследование по закону не ограничивает утверждавшейся свободы завещания.
В этот же период получил признание сохранившийся во все времена принцип единого основания наследования пето pro parte testatus, pro parte intestatus decedere potest — нельзя одновременно наследовать по завещанию и по закону одно и то же наследство. Это правило берет начало также из Законов XII таблиц. В соответствии с ним наследник, назначенный преемником только в части наследства, получает все наследство. Например, завещатель назначил наследником сына на 1/4 часть наследства, остальное осталось не завещанным. В таком случае назначенный на четвертую часть наследник получает все наследство, поскольку наследники по закону к наследованию не призываются.
Наследование по преторскому эдикту. Существенные изменения в наследственное право внесли преторские эдикты и практика их применения. Преторские реформы наследственного права начались еще в раннереспубликанский период и были особенно активными в период принципата.
Ослабление семейного характера частной собственности, разложение агнатского родства, ограничение отцовской власти как результат изменения производственных отношений и развития товарооборота обусловили потребность существенных изменений наследственного права. Претор пошел по пути значительного ослабления формализма при составлении завещаний. В одном из преторских эдиктов было объявлено, что он (претор) будет признавать завещания, составленные с отступлением от жестких формальных требований древнего времени. Так была упрощена форма завещания.
По древнему цивильному праву эманципированные дети не могли быть наследниками после смерти своего отца. Так, единственная дочь, вышедшая замуж и перешедшая на постоянное жительство к мужу, переставала быть агнаткой своего отца и права на наследство после его смерти не имела. В новых социально-экономических условиях это не устраивало и самих рабовладельцев. И претор опять проявляет свое незаурядное искусство. Поскольку в соответствии с нормами цивильного права нельзя было признать наследницей эманципированную дочь, он только вводит ее в фактическое владение наследством (bonorum possessio). Если других претендентов на это наследство не было, оно оставалось за ней. Позже претор признает право на наследство за таким наследником и в случае, когда наследство оспаривается другими лицами, не имеющими, по мнению претора, достаточных правовых оснований на это. Так постепенно, подобно тому как существовали квиритская и бонитарная собственность, параллельно с цивильным наследованием возникает и развивается преторское наследование.
Преторская система наследования расширила круг наследников по закону, все больше утверждая его одновременно с основой — когнатским родством. В этот же период наблюдается определенное ограничение свободы завещаний в пользу ближайших кровных родственников. Важным нововведением преторов была практика признания наследственного преемства за лицами, которые по цивильному праву к наследованию не призывались. Претор призывает к наследованию следующих по порядку родственников, признавая, таким образом, преемство очередей. Дело в том, что по цивильному праву к наследованию призывались только ближайшие к умершему в момент смерти родственники. Если их не было или они отказывались от наследства, то следующие за ними родственники к наследованию не призывались, а наследство считалось выморочным.
В период принципата эти две системы наследственного права — hereditas и bonorum possessio — существовали параллельно, взаимообогащаясь и проникая одна в другую. Однако в этом процессе взаимного слияния утверждались более прогрессивные идеи преторского наследственного права соответствовавшие новым социально-экономическим условиям, характеру производственных отношений. Кроме преторов важное воздействие на усовершенствование римского наследования оказала практика так называемых центумвиральных судов, которым подлежали споры о наследовании. Она определила правила о необходимом наследовании, установила круг лиц, имеющих право на обязательную долю. При этом были выработаны четкое определение понятия обязательной доли, размер и способы оставления обязательной доли. Практика центумвирального суда сформировала лишения обязательной доли и другие правила необходимого наследования.
В период принципата и абсолютной монархии было принято немало сенатусконсультов и императорских конституций, направленных на дальнейшее совершенствование римского наследственного права. Под влиянием прежде всего меняющегося характера производственных отношений, развивающегося оборота, усиления индивидуальной частной собственности римское наследственное право далеко отошло от старого цивильного наследования. Однако все еще не стало четкой, законченной системой. Ко времени Юстиниана римское наследственное право, особенно наследование по закону, оставалось довольно сложным, обремененным многочисленными дополнениями и уточнениями, запутанным институтом. В таком виде оно и представлено в кодификации Юстиниана. Он еще не был готов реформировать римское наследование.
Несколько позднее, в 542 г. новелла 115 приводит в четкую систему наследование по завещанию и, в частности, так называемое необходимое наследование. В 543 г. новеллой 118, а в 548 г. новеллой 127 реформируется наследование по закону. Таким образом, реформа Юстиниана завершила становление римского наследования, создав четкий правовой институт, в котором были учтены новые социально-экономические условия римской империи, закончено утверждение когнатского родства, что нашло выражение в упрочении наследования по закону.
Юстиниан разбил всех родственников умершего на 5 классов (очередей) в зависимости от степени родства. При этом к наследованию могли призываться все родственники без ограничения степени родства. Важным нововведением Юстиниана было установление очередности призвания наследников по классам. Раньше при отсутствии у наследодателя ближайших родственников наследство признавалось выморочным и переходило к государству. В праве Юстиниана при отсутствии наследников первой очереди к наследованию призывались наследники второй очереди и т.д.
Римское наследственное право, реформированное Юстинианом, вобрало в себя многовековой опыт народных традиций и обычаев, законодательной деятельности, касавшейся наследования, и особенно плодотворной преторской практики. В результате был создан четкий порядок наследственного преемства, который лежит в основе и современного наследственного права.
Нельзя, однако, забывать, что он был продуктом эксплуататорского общества, где господствовала частная собственность, и это не могло не отразиться на самом наследовании. Носителем частной собственности был домовладыка, и в силу этого незыблемого положения жена после смерти могла быть призвана к наследованию в самую последнюю очередь. Практически она могла стать наследницей в очень редких случаях.
По времени несомненно наследование по закону появилось раньше. Однако в классическом праве наследование по завещанию настолько упрочилось, что было преимущественной формой наследования. К этому периоду на обломках семейной собственности утвердилась полная свобода завещания.Завещание (testamentuni) – распоряжение собственником своим имуществом на случай смерти. В римской классической семье единственным и подвластным собственником семейного имущества был домовладыка, и только он мог им распорядиться на случай смерти — указать, кому должно перейти после смерти его имущество, в каких долях, в каком порядке и т.д. Следовательно, завещание -это одностороннее волеизъявление, в силу которого могут возникнуть права и обязанности для других лиц – наследников. Это односторонняя сделка, которая может реализоваться лишь при условии, что лица, указанные в качестве наследников, выразят согласие на принятие наследства. Выражение согласия после смерти завещателя является самостоятельным, независимым от завещания волеизъявлением, что отличает эти отношения от договорных. При завещании нет совпадающего двустороннего и единовременного волеизъявления, которое требуется при заключении договора. Нет и не может быть, поскольку завещателя уже нет в живых. Поэтому завещание нельзя признать договором, хотя здесь и имеет место выражение воли как со стороны завещателя, так и со стороны наследников. Завещатель может в любое время отменить или изменить свое распоряжение, чего нельзя делать в договорных отношениях. Это также указывает на односторонний характер завещания.

Завещание – это распоряжение с отлагательным условием, поскольку оно получает юридическую значимость лишь при наступлении условия смерти завещателя. Это обстоятельство и предопределило жесткие требования, предъявляемые к завещанию. Ведь в случае сомнения в каком-либо положении завещания спросить о действительном намерении завещателя уже невозможно. Для признания за завещанием юридической силы оно должно отвечать следующим требованиям:
а) завещатель должен обладать так называемой активной завещательной правоспособностью;
б) завещание должно быть составлено в требуемой законом форме;
в) в завещании должно содержаться назначение конкретных наследников, обладающих пассивной завещательной правоспособностью. Завещание, не соответствующее указанным требованиям, признается недействительным.

Для того чтобы завещание получило юридическую значимость, оно должно быть составлено физическим лицом. Далеко не все могли составлять завещание. Активная завещательная правоспособность предполагала прежде всего наличие у завещателя в момент составления завещания общей право- и дееспособности в области имущественных отношений. Утрата ее к моменту смерти завещателя не делала завещание недействительным. В праве Юстиниана завещательной правоспособности не имели рабы, перегрины (но они могли завещать по праву перегринов), вероотступники и некоторые еретики, душевнобольные, несовершеннолетние (даже с согласия опекуна), расточители, подвластные, глухонемые от рождения, а также не могущие выразить свою волю общепонятным образом. Особое правило было установлено для женщин — до II в. они вообще не могли быть завещателями, даже если были лицами своего права. Со II в. им предоставляется право завещать, но только с согласия опекуна. Полную свободу завещания женщины получили лишь после отпадения опеки над ними.
Каждому историческому периоду соответствовала своя форма завещания. По древнему цивильному праву были одни формы, в республиканский период – другие, в императорский – третьи и т.д. В императорский период и в праве Юстиниана различались две основные формы завещаний: частные и публичные. Частными завещаниями назывались такие, которые составлялись без участия органов государственной власти. Если же в их составлении в той или иной мере принимали участие органы государственной власти, они назывались публичными. В свою очередь, частные завещания могли быть письменными и устными, т.е. различались формой волеизъявления. При совершении устного и письменного завещания требовалось присутствие семи, а в некоторых случаях даже восьми свидетелей. Это придавало завещательному акту торжественность. Свидетелями могли быть только свободные и дееспособные лица. Процесс совершения завещательного акта был непрерывным с момента начала и до полного завершения.
При совершении письменного завещания наследодатель объявлял свидетелям о том, что в этом документе его завещание, подписывал его сам и давал для подписи свидетелям, которые удостоверяли свои подписи печатями.
При устной форме завещания завещатель должен был выразить свою волю свидетелям свободно, внятно и понятно словами или знаками. Если завещатель назвал одного, несколько или всех наследников, завещание считалось составленным. Присутствовавшие при совершении устного завещания свидетели могли записывать выраженную завещателем волю, однако для действительности завещания это не имело никакого значения.
Со временем письменная форма завещаний все больше вытесняет устную’. С императорского периода ведут свое начало публичные формы завещаний. Их также два вида. По одному из них завещатель мог выразить свою волю в каком-либо суде, и она заносилась в протокол, который хранился в архиве суда. По другому виду он мог передать свою последнюю, выраженную письменно волю императору, который и объявлял ее после смерти завещателя.
Для отдельных случаев предусматривались более усложненные или, наоборот, упрощенные формы завещаний. Однако при всем их разнообразии во все времена прослеживается незыблемый принцип – завещание составляет лично завещатель, а не его представитель.
Назначение наследника — основное содержание всякого завещания. Если в нем содержались указания, кому и в каких долях должно перейти имущество умершего, но не назывался наследник (никто не получил nomen heredis — имя наследника), завещание считалось недействительным. Наследником можно назначить только лицо, обладающее пассивной завещательной правоспособностью. Прежде всего оно должно было быть конкретным (persona certa). К неопределенным относились юридические лица и так называемые постумы (лица, зачатые при жизни завещателя, но рожденные после его смерти). Однако Юстиниан признал возможным назначать и этих лиц наследниками по завещанию.
Не могли быть наследниками по завещанию женщины после смерти лиц, обладавших имущественным цензом в 100 тыс. сестерций и выше. Эта норма была направлена против расточительства женщин, относившихся к высшему сословию. Не обладали пассивной завещательной правоспособностью дети государственных преступников, перегрины, вероотступники, еретики и др.
В некоторых случаях могли назначаться наследниками по завещанию и рабы. Это предполагало его отпущение на волю. Соответственно он не мог отказаться от наследства и принимал на себя все долги бывшего господина. Если раб до открытия наследства отчуждался господином, то принимал наследство по приказу нового господина, которому и переходило наследство. Если раб до открытия наследства отпускался на волю, то в этом случае он сам являлся наследником и самостоятельно решал вопрос о принятии или отказе от него. Из трех приведенных ситуаций две служили интересам рабовладельцев. В первом случае умерший господин на назначенного наследником раба возлагал ответственность за все свои долги. Во втором случае новый господин через раба получал наследство, как будто он сам назначен наследником. И только в третьем случае назначение раба наследником соответствовало его интересам.
Некоторые лица, обладавшие пассивной завещательной правоспособностью, не всегда могли получить наследство по завещанию. Так, мужчины в возрасте 25 – 60 и женщины 20 – 50 лет, не состоящие в браке, получали его только после ближайших родственников, а также при условии вступления в брак в течение 100 дней после открытия наследства. Это ограничение было введено законами Августа с целью борьбы с безбрачием и бездетностью. Были и другие ограничения на получение наследства.
Допускалось назначение наследника под отлагательным условием. В таком случае днем открытия наследства считался не день смерти наследодателя, а день наступления указанного отлагательного условия, например, при подназначении наследника (substitutio), когда завещатель определял назначенному наследнику как бы запасного на случай, если первый почему-либо откажется от принятия или умрет до открытия наследства.
Назначение наследника под отменительным условием не допускалось, поскольку противоречило общепризнанному принципу римского наследственного права seinel heres semper heres – раз наследник – всегда наследник, т.е. единожды назначенный наследником становится наследником навсегда.
Важнейшим принципом римского наследственного права, в той или иной мере сохранявшемся во все периоды римской истории, была свобода завещания. Завещатель имел право назначить наследником по своему ничем не ограниченному усмотрению кого угодно как из числа своих родственников, так и из числа совершенно посторонних лиц. Такая свобода завещания была известна уже Законам XII таблиц, которые провозглашали: «Как кто распорядился на случай своей смерти относительно своего домашнего имущества или относительно опеки (над подвластными ему лицами), так пусть то и будет ненарушимым». В те времена завещания были устными, публичными и, как правило, оглашались в народном собрании.Строгость нравственных устоев, уважительность к семье, гласность совершения завещания удерживали наследодателей от возможности воспользоваться свои правом свободы завещания вопреки семейным интересам. Наследники по завещанию, как правило, были членами семьи умершего. Однако с изменением характера производственных отношений, разложением старой патриархальной римской семьи, ослаблением строгости нравов и других факторов свобода завещания приводила к тому, что завещатели все чаще назначают своими преемниками совершенно посторонних лиц, минуя ближайших родственников, которые своим трудом принимали непосредственное участие в создании наследства. Это соответственно не могло не вызывать негодования, особенно со стороны высшего сословия, поскольку порядок наследования по завещанию перестал отвечать их интересам. Так постепенно возникает необходимость в ограничении свободы завещаний. Поначалу это сводилось к тому, что завещатель, оглашая в народном собрании свое распоряжение, обязан был перечислить поименно всех непосредственных подвластных (heredes sui). Он мог при этом лишить их наследства, но расчет был на то, что поступить так публично по отношению к ближайшим членам семьи завещатель не посмеет. От столь опрометчивого шага его должен был удержать страх перед общественным мнением. При этом подвластные сыновья лишались наследства поименно, а по поводу дочерей можно было сказать в общем: «Всех остальных лишая наследства». Несоблюдение этих правил делало завещание недействительным.
Практика показала несостоятельность таких формальных ограничений. Завещатели без зазрения совести стали перечислять ближайших родственников, провозглашая их лишенными наследства. Нужны были более радикальные меры. Их выработала практика центумвиральных судов, в компетенцию коих входило рассмотрение споров о наследстве. Появилось правило, в соответствии с которым завещатель обязан был не просто перечислить наиболее близких родственников, но и определить им в завещании известную (обязательную) долю наследства. В противном случае обойденным наследникам предоставлялся специальный иск о нарушении завещателем нравственных обязанностей. Преторская практика определила круг лиц, имевших право на обязательную долю наследства независимо от содержания завещания. Кроме heredes sui (непосредственно подвластных) сюда стали относить и эманципированных детей (по той или иной причине освобожденных из-под отцовской власти). В классический период право на обязательную долю получили все нисходящие и восходящие родственники безусловно, а полнородные и единокровные братья и сестры завещателя — при назначении наследниками недостойных лиц.
Обязательная доля определялась в четверть законной, т.е. доли, которую наследник получил бы в случае наследования по закону. В праве Юстиниана размер обязательной доли определяется более гибко. Если к наследованию по закону призывались четыре и более наследников, обязательная доля составляла половину законной, если менее четырех — ее треть.
При наличии уважительных причин (покушение на жизнь завещателя, вступление дочери в брак до 25 лет без согласия родителей и др.) завещатель мог лишить наследника и права на обязательную долю.
Кроме назначения наследников и определения долей в наследстве в завещании могли быть также другие распоряжения завещателя: указания, как и для чего использовать наследственное имущество, возложение на наследников обязанности выполнить определенные действия. Завещатель мог обязать наследника или наследников передать определенную вещь из наследства или его часть третьим лицам (легаты или завещательные отказы).
Отвечающее требованиям закона завещание могло быть отменено или частично изменено до открытия наследства самим завещателем путем составления нового завещания, его дополнения или изменения. Позднее составленное завещание отменяет ранее составленное в части, в которой оно противоречит ему.
Наследование по закону (ab intestate — наследование против завещания) имело место в случаях:
а) отсутствия завещания;
б) признания его недействительным;
в) смерти наследников, указанных в завещании, до открытия наследства либо отказа их от принятия наследства. В указанных случаях наследование наступало в порядке, установленном законом, и называлось еще наследованием «против завещания». Если воля завещателя была выражена с отступлением от требований закона, она не признавалась подлинной. Наследование также осуществлялось по закону (против завещания), как и в случаях смерти наследников по завещанию до открытия наследства или при их отказе от наследства.
Наследование по закону возникло раньше наследования по завещанию, пройдя сложный и длительный путь становления. Кардинальную реформу наследования по закону произвел Юстиниан новеллами 118 и 127. Она была подготовлена всем предшествующим ходом развития римского наследственного права. Основные принципы наследования по закону, как отмечалось выше, были выработаны преторской практикой и практикой центумвирального суда и законодательно закреплены в реформе Юстиниана.
В основе наследования по закону в праве Юстиниана лежали когнатское (кровное) родство и индивидуальная частная собственность. Всех потенциальных наследников, т.е. кровных родственников, Юстиниан разбил на пять классов, установив очередность призвания их к наследованию и допустив преемство призвания между наследниками разных классов и степеней. Теперь в случае отказа от наследства призываемого наследника наследство выморочным не становилось, к наследованию призывался следующий по степени родственник.
1 класс наследников по закону — нисходящие наследодателя: дети без различия пола и возраста, внуки и внучки и т.д. В силу правила об очередности призвания наследники более близкой степени отстраняют от наследства наследников более отделенной степени. Поэтому при жизни детей наследодателя их дети (внуки наследодателя) к наследованию, как правило, не призываются, кроме случаев, когда к моменту открытия наследства не было в живых того их родителя, который был бы призван к наследованию, если бы он был жив. Например, в момент открытия наследства оказалось два сына наследодателя и двое детей ранее умершей дочери — внуки наследодателя. К наследованию призываются два сына и два внука. При этом внуки делят между собой долю наследства, которую получила бы их мать, будь она жива. Так, если наследство составляет 6 тыс. сестреций (оно делилось бы поровну между наследниками одной и той же степени родства), то каждый из сыновей получит по 2 тыс., а каждый из внуков — по 1 тыс. сестреций. Такой порядок наследования внуков называется наследованием по праву представления (они как бы представляют своего умершего родителя). По римскому праву это был не единственный случай наследования по праву представления. В таком же порядке наследовали деды и бабки наследодателя, его племянницы и племянники. Эти лица призывались к наследованию при условии, что к моменту открытия наследства не было в живых того родителя наследователя или его брата (сестры), которые могли бы и сами получить наследство, будь они живы.
II класс наследников по закону — восходящие родственники: отец и мать, дед и бабка по линии отца, дед и бабка по линии матери, другие восходящие, если они были. В этот же класс входили полнородные братья и сестры наследодателя, их дети. И в этом случае деды, бабки, дети братьев и сестер наследуют по праву представления. Если к наследованию призывались восходящие, а также братья и сестры, наследство делилось поровну, если только восходящие, — то на две равные части по материнской и отцовской линии. Например, если к наследованию призваны отец наследодателя, дед и бабка по линии матери, половину получал отец наследодателя, а вторую половину делили между собой дед и бабка по линии матери.
III класс наследников по закону —не полнородные братья и сестры и дети ранее умерших не полнородных братьев и сестер. Последние призывались к наследованию в порядке представления. Не полнородными братьями и сестрами были те, которые имели либо общего отца, но разных матерей (единокровные), либо общую мать, но разных отцов (единоутробные). Естественно, наследование для неполнокровных братьев и сестер открывалось после смерти тех их братьев и сестер, с которыми они находились в кровной связи. Дети женщины, состоявшей в браке с мужчиной, у которого были свои дети, не были связаны кровной связью между собой, считались сводными братьями и сестрами, а не неполнородными и потому не могли наследовать друг после друга.
IV класс наследников по закону — все остальные боковые родственники без ограничения степеней. При этом родственники более близкой степени родства отстраняли от наследования родственников более дальней степени. Например, после смерти наследодателя остались дядя умершего — боковой родственник третьей степени и двоюродная сестра — родственница четвертой степени. К наследованию будет призван только дядя умершего, его двоюродная сестра от наследования отстраняется.V класс наследников по закону — переживший супруг (муж после смерти жены или жена после смерти мужа). Переживший супруг призывался к наследованию в случае, когда никого из перечисленных выше родственников у наследодателя не выявилось или никто из них в наследство не вступал. Практически переживший супруг очень редко мог быть наследником. Впрочем, «бедная вдова», т.е. не имевшая собственного имущества, позволявшего ей жить в соответствии с общественным положением умершего мужа, имела право на обязательную долю в размере четверти наследства. Размер обязательной доли мог изменяться в зависимости от количества наследников по закону, а наследодатель не мог совсем лишить обязательной доли свою жену.
Таким образом, в праве Юстиниана строго выдерживался принцип — кроме случаев наследования по праву представления — одновременное призвание к наследованию наследников разных классов и степеней абсолютно не допускалось. Первыми к наследованию по закону призывались наследники первого класса (очереди). Никто из наследников второго и последующих классов при наличии наследников первого к наследованию не призывался. Призвание к наследованию наследников второй очереди могло иметь место только в случаях, когда: а) наследников первого класса к моменту открытия наследства вообще не оказалось; б) наследники первого класса отказались от принятия наследства. Если же наследников второго класса не было или они отказались принять наследство, к наследованию призывались наследники третьего класса. При отсутствии последних или в случае их отказа от принятия наследства к наследованию призывались наследники четвертой очереди. Если же не было наследников четвертого класса или они отказывались от принятия наследства, к наследованию призывался переживший супруг. Круг наследников по закону в праве Юстиниана был практически неограниченным.

В момент открытия наследства наследники еще не становились его собственниками. Для этого следовало совершить ряд юридических действий:
а) принять меры к полному выявлению наследственного имущества и его охраны. С этой целью производилась инвентаризационная опись выявленного наследства, служившая правовым основанием определения его состава (актива и пассива);
б) определить кредиторов и должников, место их нахождения, размеры требований и долгов и т.д.;
в) выявить потенциальных наследников. Они могли находиться как в месте открытия наследства, так и далеко от него — в провинциях, походах и т.п. Одним словом, нужно было подготовить наследство к принятию наследниками. Для этого требовалось определенное, часто продолжительное время. Однако специальных сроков для принятия наследства цивильное право не устанавливало. Кредиторы наследодателя, заинтересованные в удовлетворении своих требований в кратчайший срок, могли просить наследников дать ответ — принимают ли они наследство или отказываются от него, соответственно наследники обращались в суд с просьбой назначить им срок для размышлений. В праве Юстиниана этот срок мог быть определен судьей до 9 месяцев, а императором до 1 года.

Для принятия наследства требовались следующие условия:
а) способность призванных наследников к принятию наследства;
б) выраженная определенным образом воля на принятие наследства. Если призванные к наследованию наследники не способны были сами принять наследство в силу своей недееспособности, вместо них наследство принимали их законные представители (родители, опекуны, попечители).

Воля на принятие наследства могла быть выражена одним из двух способов:
а) заявлением о желании принять наследство;
б) фактическим вступлением в управление наследством. В праве Юстиниана заявление о принятии наследства можно было сделать в любой форме, также и вступить в фактическое управление наследством любым способом, свидетельствующим о вступлении в наследство, его принятии. Например, наследник продолжает проживать в доме, который должен перейти ему по наследству, производить его ремонт, требует от должников наследователя уплаты его долгов. Все эти и другие подобные действия свидетельствуют о вступлении в наследство.

Вступление в наследство означает, что наследник стал преемником умершего в его правах и обязанностях, т.е. не только стал собственником активной части наследства, но обязан платить по долгам наследодателя. Иногда долги превышали активную часть наследства, и тогда вставал вопрос, в каком объеме должен нести ответственность наследник по долгам наследодателя. В доюстиниановом праве наследник, вступивший в наследство, обязан был отвечать своим собственным имуществом по всем долгам наследодателя, даже если оно состояло из одних долгов. Уклониться от ответственности можно было лишь отказавшись от наследства. Столь неограниченная ответственность по долгам наследодателя не отвечала интересам господствующего класса.
Юстиниан установил новое правило, в соответствии с которым наследник был обязан произвести с участием нотариуса, оценщика, кредиторов наследства и других заинтересованных лиц опись и оценку наследственного имущества. Его ответственность по долгам наследодателя ограничивалась размерами активной части принятого наследства.
Например, наследство по произведенной описи содержало активного имущества на 2 тыс. и долгов на 3 тыс. Наследник нес ответственность только в пределах 2 тыс. активного имущества.
Если наследник по завещанию или по закону умирал после открытия наследства, не успев принять его, наследство принимал субститут (под назначенный наследник). В противном случае, согласно древнему цивильному праву, наследство становилось бесхозяйным.
Преторская практика пошла по иному пути. При смерти наследника по завещанию открывалось наследование по закону. Доля умершего наследника по закону предлагалась следующим наследникам. Постепенно преторская практика вырабатывает общее правило, окончательно закрепленное в новеллах Юстиниана, которое гласило: если умирал наследник после открытия наследства, но до его принятия, право принять причитающуюся ему долю переходило к его наследникам. Это правило получило название наследственной трансмиссии.

Наследственную трансмиссию следует четко отличать от наследования по праву представления, которое:
а) имеет место только при наследовании по закону (наследственная трансмиссия может иметь место как при наследовании по закону, так и по завещанию);
б) наступает, если наследник умер до открытия наследства (наследственная трансмиссия будет тогда, когда призванный наследник умирает после открытия, но до его принятия);
в) наследственную долю умершего наследника передает конкретно указанным в законе лицам — внукам, племянникам или дедам и бабкам наследодателя (при наследственной трансмиссии право на принятие причитавшейся умершему доли переходит к его наследникам). Расхождение между первым и вторым особенно заметно по советскому наследственному праву.

Если наследник умирал до принятия наследства и не было наследственной трансмиссии или отказывался от принятия наследства, его доля поровну прирастала к долям оставшихся наследников. Например, если умирал один из двух наследников по завещанию до принятия наследства, не оставив наследников, его доля не переходила к наследникам по закону. В силу правила, что не может быть одновременного призвания к наследованию по завещанию и по закону, доля умершего наследника прирастала к оставшемуся наследнику по завещанию. Наследники были обязаны выполнить также другие возложенные на них наследством обязанности. Для защиты своих наследственных прав они имели специальные иски.
Римское наследственное право знало так называемое сингулярное преемство, при котором отдельным лицам переходили только определенные имущественные выгоды без их обременения какими-либо обязанностями. Это были так, называемые легаты, или завещательные отказы, и фидеикомиссы. По легату (завещательному отказу) к легатарию (отказополучателю) переходило какое-либо отдельное право, а не часть наследства. Следовательно, легатарий не нес какой-либо ответственности по долгам наследодателя.
Легат, или завещательный отказ — это содержащееся в завещании распоряжение наследнику о предоставлении какой-либо имущественной выгоды за счет наследственного имущества третьему лицу —отказополучателю.
Римское наследственное право классического периода знало четыре вида легатов, которые отличались способами назначения отказополучателя. Легаты назначались только в завещании и потому не могли быть возложены на наследников по закону. Установление легатов сопровождалось строгим соблюдением ряда формальных требований, что усложняло процедуру их оформления. Их исполнение обеспечивалось исковой защитой. Виды легатов подразделялись на:

1 legatum per vindicationem – легат «посредством истребования» или виндикационный легат. Завещатель наделял легатария правом на имущество непосредственно из наследства словами – «даю, отказываю, пусть возьмет, пусть примет» (do, lego, capito, sumito).

2 legatum per praeceptionem – легат «посредством предпочтения». Этот легат, устанавливаемый словами – «пусть предварительно получит» (praecipito), до раздела наследства, получал один из нескольких наследников, призываемых к наследству.
3 legatum per damnationeт – легат «посредством обязывания». Этот легат устанавливался словами: «пусть мой наследник обязан будет дать» (heres meus damnas esto dare). Наследодатель лишь обязывал наследника совершить имущественное предоставление легатарию, совершить действия имущественного характера – дать, сделать что-либо (dare, facere). У легатария не возникало непосредственно от завещателя вещного права. Наследник становился должником, а легатарий кредитором в этом обязательстве. Последний имел право требовать от наследника исполнения обязательства. Ему предоставлялся иск, направленный непосредственно против наследника – должника (actio in personam).
4 legatum sinendi modо – легат «посредством дозволения». Завещатель формулировал свою волю так: «пусть мой наследник будет обязан дозволить» (heres meus damnas esto sinere). Наследник – должник обязывался воздержаться от совершения действий, препятствующих легатарию завладеть отказанным ему имуществом (pati). Предмет легата мог находиться как в наследственной массе, так и у самого наследника. Наследник не должен был совершать активные действия, он должен был лишь терпеть, т. е. не препятствовать действиям легатария, который отчуждал в свою пользу отказанную ему по завещанию вещь.

Стеснительный формализм установления легатов, невозможность возлагать их на наследников по закону привели в период империи к возникновению еще одного вида завещательных отказов — фидеикомиссов. Они появились прежде всего как результат ослабления формализма на основе устных или письменных просьб наследодателя, с которыми он обращался чаще всего в самый момент смерти к наследникам о выполнении каких-либо положительных действий в пользу третьих лиц. Поначалу такие просьбы юридической силы не имели и, естественно, не пользовались юридической защитой. Этим объясняет название подобных распоряжений или просьб (фидеикомисс — поручение совести). Их исполнение действительно было делом совести наследника, на которого возлагались такие распоряжения или просьба. Он мог их выполнить, но мог и не выполнять. Со времени Августа исполнение фидеикомиссов стало обеспечиваться предоставлением специальных исков, т.е. они получили исковую защиту.
Фидеикомиссы быстро приобретают признание, поскольку обладают рядом преимуществ по сравнению с легатами. Они лишены стеснительного формализма, их можно возлагать и на наследников по закону как до, так и после завещания в виде дополнительного распоряжения, прилагавшегося к нему. Эти преимущества фидеикомиссов способствовали их сближению с легатами, и в праве Юстиниана они окончательно сливаются. Однако в фидеикомиссах было уязвимое место. Наследодатель мог возложить на наследника обязанность передать по фидеикомиссу всю активную часть наследства третьему лицу. Это привело к тому, что на третье лицо стали переносить наследство полностью — с правами и долгами. Наследник зачастую оставался только формальным преемником. Поскольку же он ничего не получал по наследству, ему проще было просто отказаться от него. Но таким образом он лишал имущественных выгод третье лицо (фидеикомиссария), в пользу которого устанавливался фидеикомисс. В конце концов было выработано правило, в силу которого независимо от содержания распоряжения наследодателя об установлении фидеикомисса наследник во всех случаях имел право оставить за собой не менее четверти наследства (фальцидиева четверть). Остальное переходило к фидеикомиссарию, но уже соответственно с долгами наследодателя.
С появлением фидеикоммиссов в их форме стало возможным отказать не только часть наследства, но и все наследство. В последнем случае мы имеем fideicommissum hereditatis или универсальный фидеикоммисс. Обычной формой его было: “L. Titius heres esto. Rogo te, L. Titi, petoque a te, ut cum primum possis hereditatem meam adire, Seio eam reddas restituas”. Цели, ввиду которых завещатель прибегал к такому универсальному фидеикоммиссу, могли быть различны: оставляя, например, после себя в качестве законного наследника какое-нибудь лицо с неустановившимся характером, завещатель предпочитал назначить наследником своего друга — с тем, чтобы он затем при известных условиях выдал наследство первому.
Первоначально универсальный фидеикоммисс так же, как и legatum partitionis, давал фидеикоммиссарию только обязательственное право требовать от наследника (фидуциария) выдачи наследства. Фидуциарий оставался наследником и, следовательно, отвечал по наследственным долгам. Выдача наследства совершалась посредством venditio hereditatis. Фидуциарий продавал наследство фидеикоммиссарию nummo uno, то есть за фиктивную цену, и затем передавал каждую вещь и каждое требование из наследства особым соответствующим актом. Взамен этого фидеикоммиссарий обязан был дать фидуциарию stipulatio, что он удовлетворит всех наследственных кредиторов (stipulatio emptae et venditae hereditatis).
Эта сложная процедура была упрощена сенатским постановлением в царствование Нерона, вероятно, в 56 г., — senatusconsultum Trebellianum. Это сенатское постановление узаконило возможность restitutio hereditatis простым заявлением фидуциария; после такого заявления он сохраняет только звание наследника (подобно nudum jus цивильного наследника при bonorum possessio), собственником же (бонитарным) наследственных вещей, кредитором по наследственным требованиям и должником по наследственным долгам делается сразу фидеикоммиссарий: все иски даются ему и против него, как actiones utiles. Вследствие этого фидеикоммиссарий превратился в универсального преемника heredis loco, а stipulationes emptae et venditae hereditatis стали излишними.
Но и теперь фидеикоммиссарий зависит от фидуциария в том отношении, что последний может разрушить все право фидеикоммиссария: стоит ему только отказаться от принятия наследства, и вместе с отпадением завещания отпадет и фидеикоммисс. Навстречу этой опасности идет другое сенатское постановление из времен Веспасиана (69—79 гг. по Р. Х.) — senatusconsultum Pegasianum. С одной стороны, желая создать для фидуциариев интерес к принятию наследств, это senatusconsultum переносит на все фидеикоммиссы правило о quarta Falcidia. С другой стороны, если бы этот интерес все же оказался недостаточно сильным, то по просьбе фидеикоммиссария фидуциарий может быть принужден к принятию наследства extra ordinem, причем он лишается тогда права на quarta Falcidia. В связи с этим senatusconsultum.  Pegasianum устанавливает довольно сложные правила о порядке выдачи hereditas фидеикоммиссарию, причем для некоторых случаев (если фидуциарий осуществляет свое право на quarta Falcidia) возвращается к старому, дотребеллиановскому порядку единичных актов со stipulationes emptae et venditae hereditatis или stipulationes partis et pro parte.
Но все эти сложные правила были отменены Юстинианом, который объединил оба эти senatusconsultа. Из senatusconsultum Pegasianum Юстиниан удержал положение, что фидуциарий имеет право на quarta Falcidia и что он может быть принужден к принятию наследства; что же касается порядка restitutio и ее последствий, то Юстиниан для всех случаев, даже для фидеикоммисса на часть наследства, предписал применение правил senatusconsultum Trebellianum: с момента заявления фидуциария о restitutio, фидеикоммиссарий делается uno actu heredis loco на все наследство или на его часть.
Таким образом, юстиниановское право, кроме непосредственного универсального преемства в виде наследования по закону или по завещанию, знает и посредственное — в виде универсального фидеикоммисса.

Учебная и научная литература

1 Подопригора A.A. Основы римского гражданского права: Учеб. пособие для студентов юрид. вузов и факультетов, — 2-е изд., перераб. — К.: Вентури, 1995. — 288 с.
2 Омельченко, О.А. Римское право: учебник / О.А. Омельченко. – М.: ТОН-Остожье, 2000. – 208 с.
3 Новицкий, И.Б. Римское право: учебник для вузов / И.Б. Новицкий. – М.: ИКД Зерцало-М, 2006. – 256 с.
4 Покровский И.А. ИСТОРИЯ РИМСКОГО ПРАВА. СПб, издательско-торговый дом «Летний сад», 1999. – 533 с.