Введение.
Практика судебного прецедента очень интересна и является актуальной в РФ. Конечно, интересна и актуальна тема судебного прецедента не только по этой причине, ещё, например практика судебного прецедента интересна тем, что она существует во многих развитых странах, и вполне удачно сосуществует с другими источниками права такими как: конституция, Федеральные законы, указы президента и другие нормативно-правовые акты.
Различают 2 вида юридического прецедента это судебный и административный прецедент. Но суть их всё же одна: ранее состоявшееся решение судебного или административного органа по конкретному делу имеет силу правовой нормы и при последующем разрешении подобных дел .
Вообще, судебный прецедент очень распространенный, источник права в современном мире, т.к. такая практика действительно очень удобна в решении дела.
В принципе конечно, если разобраться ввести судебный прецедент, в законодательство РФ, как источник права не легко, но если рассудить, ведь наша государственная дума принимает абсолютно ненужных народу законов, так почему бы ей не принять, хоть один закон который очень нужен народу. Я согласна это трудно, но зато дела без рассмотрения не будут лежать по месяцу в судах, а потом и сами судебные процессы не будут длиться по году, а то и более. Я считаю судебный прецедент очень нужен в РФ. На этом, и основан мой выбор. Я приведу пример дел, где бы можно, было применить судебный прецедент чтобы было понятно о чем идет речь: К примеру, Читинское Читаэнерго и простого неплательщика, если клиент Читаэнерго не оплачивает услуги предоставляемые последним Читаэнерго должны обращаться в суд, а если учесть сроки рассмотрения дела, а потом ведения процесса, то представляете, сколько убытков понесет Читаэнерго пока неплательщик выплатит ему задолженность. А как известно неплательщиков у нас очень много. Теперь представьте, сколько таких процессов суду придется провести. Вот тут как раз и стоит сказать о судебном прецеденте. Т.к. он во многом облегчает задачу суда, здесь нужно будет решить одно такое дело, а потом просто выносить решение по аналогии. Вот как оказывается легко и просто и быстро. А так пока наши суды очень загружены так, что прежде, чем винить суд в долгом рассмотрении дела и нудном процессе, задумайтесь, кто виноват суд или государство которое сможет только вводить законы которые, по сути, выгодны только маленькой горстке людей, а не всему народу.
Целью моей работы является изучение всего прецедента в целом. Выявление его плюсов и минусов, для того чтобы понять, как его можно применить в РФ.
I Глава Правовые системы и источники права
§1 Правовые системы
Правовая система – это совокупность юридических норм, принципов, институтов, а также юридической практики и господствующей правовой идеологии конкретного государства в отдельный исторический период.
Совокупность национальных правовых систем обладающих сходными чертами, юристы объединяют в отдельные группы – это правовые семьи.
Виды правовых семей:
Одна из самых авторитетных в мире – англосаксонская правовая система. Она сложилась в Англии, США, Австралии, Канаде и других странах. В глубокой древности (в XI веке) на территории Англии стала создаваться централизованная судебная система. Королевские судьи выезжая на места, разрешали сложные юридические конфликты от имени короны. Их решениями руководствовались в дальнейшем при рассмотрении типичных дел. Так формировалось интересующее нас прецедентное право. Если так посмотреть, то кажется, что это легко. Но всё же не всё так легко как кажется.
Дореволюционная русская теория права признавала, что закон дополняется нормами, создаваемыми судебной практикой. Хотя такое мнение не было общепризнанным .
Отношение к судебной практике как к источнику права Трубецкой выразил в следующем: в жизни общества встречаются случаи, законом не предусмотренные, и суд, рассматривая такие случаи, призван играть творческую роль; он должен разрешить всякие казусы и, сталкиваясь с новыми казусами, волей – неволей вынужден создавать для них новые нормы. Если суд сталкивается с казусом, для которого он не может найти соответствующего закона, то он должен разрешить его, основываясь на общем разуме законов, так как разрешил бы его сам законодатель. Он может воспользоваться законом, предусматривающим аналогичный случай. Если же нельзя подыскать подобного закона, то суд должен решить дело по духу действующего законодательства, руководствуясь намерениями и целями законодателя которые нашли выражение в законодательстве в целом . Все эти слова приводят к определенному выводу о том, что судьи не могут создавать правовые нормы. Но я не согласна с этими словами, потому что я думаю иначе. Я считаю, что суд вполне мог бы обращаться к судебной практике, конечно, если дело тщательно рассмотрено и нет оснований вести судебный процесс.
Уже позже в отечественной науке укрепляется мнение Трубецкого Е.Н., и судебная практика считается неполноценным источником права. Конечно, я согласна, что не стоит применить судебный прецедент везде, где он вовсе не может иметь места. Но, ещё раз повторюсь, если тщательно рассмотреть дело, то почему бы и не применить прецедент при этом не загружая и без того загруженные суды.
Признаки англосаксонской правовой системы:
1. Наличие судебный прецедента;
2. Отсутствуют отраслевые кодексы;
3. Нет деления права на частное и публичное;
4. Суды являются не правоприменителями, а правотворцами.
Многие страны Европы, Латинской Америки, Африки и в том числе Россия живут в рамках Романо-германской правовой системы. Эта вторая система которую мы рассмотрим. Такое право возникло в XIII веке в результате распространения знаменитого римского права, даже сейчас в разных частях света чувствуется отголоски этого права. Законодатель здесь создает право в обобщенном виде, оформляя его в форме законов и подзаконных актов, куда включены юридические нормы.
В странах где есть Романо-германская правовая система всё право делится на публичное и частное. Рассмотрим эти разновидности:
Публичное право регулирует отношения, затрагивающие государственные вопросы и его интересы. Обычно одby из участников правовой ситуации наделяется властными полномочиями. Возьмем такой пример: милиционер и рядовой гражданин, нарушивший общественный порядок, неравны по своим полномочиям. Милиционер наделен властными полномочиями, поэтому может наложить штраф или применить иные санкции. Но поступает он так не по собственному желанию, а от имени закона.
Т. е. здесь в публичном праве в основном те отношения, которые непосредственно затрагивают государственные интерес.
Частное право устанавливает равенство между всеми субъектами, предоставляя им большую свободу действий. Таким способом регулируются отношения партнеров по бизнесу, правовые отношения родителей и детей , супругов и т. д..
Современная юридическая наука понимает норму права в качестве правил поведения, которые должны обязательно выполняться субъектами (людьми, либо организациями), оказавшиеся в сфере её действия; она выражается в письменной форме в виде официальных документов (норма права закреплена в НПА); она связана с государством (приведу такой пример: если норма права нарушается, государство через своих представителей принуждает её исполнить); она закрепляет права и обязанности субъектов.
Норма права многообразны по формам и видам. Они регулирует наше поведение во всех сферах жизнедеятельности чтобы мы не делали – прием на работу. Автотранспорт и даже если мы покупаем. Товар в магазине. Но как бы ни различались между собой правовые нормы их связывают отношения которые они призваны регулировать. На этом основании нормы права объединяются в институты и отрасли.
Институт права – группа юридических норм, которые регулируют отдельную область общественных отношений .
Например, институт права собственности в гражданском праве или институт избирательного права в конституционном праве.
Отрасль права составляют юридические нормы и институты, которые регулируют однородные общественные отношения.
Например, уголовное право устанавливает преступность деяний человека, а также меру наказания за их совершение.
Итак, подведем итог и выведем основные признаки Романо-германской правовой системы:
1. Деление права на публичное и частное;
2. Существование отраслей права;
3. Систематизация законодательства происходит в основном в форме кодификации.
Это были 2 основных системы права: англосаксонская и Романо-германская. А сейчас я бы хотел рассмотреть ещё 3 правовые системы.
Социалистическая правовая система, (т.к. последующие и в том числе эта, правовые системы нас мало интересуют, т.к. таковые они не будут встречаться во второй части моей работы я напишу только основные признаки этих систем.
Основные признаки:
1. Преобладание публичного права над частным;
2. Отрицание возможности суда в роли создателя правовых норм. т.к. все подчиняются административно-правовым решениям;
3. Существуют отрасли права;
4. Систематизация законодательства происходит в форме кодификации.
Примером является Куба.
Мусульманская правовая система (Иран)
Основные признаки:
1. Религиозные книги Коран. Сунна;
2. Большинство правовых норм носят архаичный характер;
3. Отсутствие деления права на публичное и частное;
4. В некоторых странах существуют дуализм правовой системы, правило Шириада.
Африканская правовая система (племена Южной Америки).
Основные признаки:
1. Наличие правового обычая;
2. Существует правовая многогластность, т.е. правовая система стран сосуществуют с традиционной правовой системой;
3. Право носит неписанный характер;
4. Существует кровная месть при тяжких преступлениях;
5. Круговая порука;
6. Все обычаи носят архаичный характер.
§ 2 Источники права.
Общественными, сложившимися источниками права являются:
1. Правовые обычаи;
2. Юридические прецеденты;
3. Нормативные договоры;
4. Нормативно-правовые акты.
Правовой обычай – был исторически первым источником права, регулировавшим общественные отношения в период ранней государственности. Обычаи вообще – это устойчивые правила поведения, возникающие на основе определенных фактических отношений как отражение постоянно повторяющихся форм связей людей конкретной социальной общности в результате многократного совершения ими одних и тех же конкретных действий, осознания и оценки общественно-индивидуальной значимости указанных правил соблюдаемых в силу привычки и под воздействием общественного порицания, осуждения .
Обычай претендует на роль источника права в связи с тем, что достигает регулятивной цели благодаря тому, что люди эмоционально, на основе духовно-психического порыва совершают действия и поступки, становящиеся привычными. Естественными, жизненно необходимыми. Однако правовым становится не любой обычай, а лишь тот, который получает официальное признание государства, санкционируется им, т.е. получает юридическую силу. Правовой обычай исторически предшествует закону.
В настоящее время правовые обычаи как источники права в значительной степени утратили своё значение, но тем не менее продолжают регулировать некоторые земельные, наследственные, семейно-брачные отношения в ряде стран Азии, Африки, Латинской Америки. Что касается России, то государство по разному относилось к обычаям и правовым обычаям. Одни из них объявились вредными и запрещались (обычай кровной мести, выкуп за невесту, похищение невест), другие поощрялись, по крайней мере, признавались(семейный раздел имущества, пользование имуществом крестьянского двора).
Государство признает правовые обычаи, сложившиеся в сфере торгового мореплавания. Так в ст. 134 КТМ РФ сказано, что “срок, в течение которого груз должен быть погружен на судно, определяется соглашением сторон, а при отсутствии такого соглашения – сроками, обычно принятыми в порту погрузки” .
Действие правовых обычаев получает распространение в условиях формирования цивилизованного рынка, когда многое строится на доверии, добропорядочности, договорной основе, нормах гражданского права, сочетающихся с обычаями.
Судебный прецедент – это судебное решение по конкретному гражданскому делу, которое в результате многократного применения при рассмотрении аналогичных гражданских дел начинает восприниматься в качестве общеобязательного правила, которое в конечном счете становится источником права .
Судебный прецедент – источник права, в наибольшей мере раскрывающий своеобразие англосаксонской правовой системы. Возникший в Англии и распространившийся в десятках стран мира. Он повсеместно остается в основе своей английским, хотя, конечно, и отражает специфику местных условий и британской колониальной политики. Для начала я бы хотел рассмотреть его “классическую”, английскую разновидность.
Специфика английского права состоит отнюдь не в прецеденте как таковом, когда ранее вынесенные решения принимаются во внимание. При рассмотрении сходных вопросов. Такого рода прецеденты сыграли важную роль в развитии практически всех правовых систем, не утратив значения и сегодня. Речь идет о действии доктрины прецедента, или stare decisis, суть которой в обязанности судов следовать решениям судов своими прежними решениями кроме палаты лордов .
Условием действия системы прецедентов является наличие источников информации о прецедентах, т.е. судебных отчётов (lawneports). Об их важности свидетельствует тот факт. Что доктрина обязательности прецедента сложилась в современном виде лишь в середине XIX века, когда запись судебных отчётов стала цельной системой .
Доктрина прецедента (stare decisis) обуславливает особую роль суда в формировании и развитии права. Если на европейском континенте судьи лишь применяют правовые нормы, то в условиях прецедентного, или общего, права (common Iaw, Judgemade jaw), вынося решение или приговор, они одновременно объявляют или приговор, они одновременно объявляют или создают право, т.е. выступают в роли законодателей. Альтернатива – объявляют или создают” – объясняются неодинаковой природой судебных прецедентов. Одни из них деклараторные) – повторяют уже существующие нормы права или дают их толкование, другие (креативные) – восполняют пробел законодательства и создают таким образом новую норму . В любом случае решение или приговор суда становится обязательными для нижестоящих судов и, как правило, для судов того же уровня. При этом обязательным является не всё судебное решение. А лишь та часть, которая называется ratio decidendi. Видный английский юрист Р. Уолкер определяет её как “применяемое к правовым вопросам, возникающим в связи с установленными судом факторами, правоположение, на котором основано решение”. Иначе – это принцип, лежащий в основе решения. Данному принципу в дальнейшем и будут следовать судьи. Наряду с ratiodecidendi составной частью судебного решения является oditen dicta (попутно сказанное), т.е. умозаключение, либо основанное на факте, существование которого не было предметом рассмотрения суда, либо хотя и основанное на установленных по делу фактах, но не составляющее сути решения. Для английского права характерно деление прецедентов на обязательные, или связывающие, и убедительные (persnative amthority) Если ratio decidendi является прецедентом, то oditar dicta может им стать лишь в силу своей убедительности. Вместе с тем в известных ситуациях и pationis decidendi могут рассматриваться в качестве убедительных прецедентов. Речь идёт о решениях судов Шотландии и стран общего права, которые в Англии имеют только убедительную силу.
Определение характера прецедента и степени его обязательности применительно к конкретному делу предполагает разработанную технику отличит как ratio от oditer “внутри” судебного решения, так и собственно прецедентов от фактической основы дела. Поэтому согласно доктрины общего права определенность, точность и гибкость составляют его преимущества. Однако, теория и практика здесь не всегда совпадают. Так, например, считается, что точность обусловлена возможностью выбрать соответствующий прецедент среди судебных решений, отраженных в судебных отчётах. При этом такой характер прецедентов рассматривается не как недостаток, а как достоинство. Ибо он позволяет более точно, чем абстрактная норма кодекса, отразить все детали и особенности конкретного дела . С этим мнением автора я согласна, т.к. действительно всё таки трудно судьям устанавливать и применять какие либо санкции к подсудимому, применяя общее право (кодекс). А с прецедентом судьям я думаю было бы куда проще, т.к. прецедент это решение по конкретному делу. Но всё же и у прецедента есть свои минусы. Вот один из них: к сожалению, ориентироваться в огромном количестве прецедентов может даже нелюбой профессиональный юрист. Еще одна проблема это отграничение ratio decidendi от oditar dicta, поскольку методы их выделения до конца не разработаны. По мнению профессора Калифорнийского университета М.А. Эйзенберга, далеко не ясны принципы, которые суд использует или должен использовать при создании норм общего права. Здесь я согласна с мнением профессора, т.к. действительно ведь даже судья не имеет свободы выбора тех норм, политики которые он считает лучшими.
В Англии сложился принцип жесткого следования прецедента. Наиболее ярко он проявляется в правиле, по которому авторитет старых прецедентов не только не утрачивается, но и возрастает.
В целом общее право представляет собой сложной и противоречивый комплекс правил, оговорок и т.д., которые с одной стороны ограничивают свободу усмотрения судьи, с другой – позволяют отступать от принципа stare desis при внешней видимости его соблюдения. В самом деле, указанный принцип обязывает судью следовать уже вынесенному решению. Но одновременно судья связан им лишь постольку. Поскольку установит аналогию между этим решением и рассматриваемым делом. Прецеденты, которые, по мнению судьи. Не относится к делу. Он не должен применять. Однако, если судья установит, что прецедент имеет обязывающую силу, ему необходимо следовать. Даже если это противоречит личному убеждению судьи. С другой стороны, поскольку каждое ratio decidendi базируется на существенных фактах. А двух одинаковых дел практически не бывает, у судьи есть возможность признать, что данное дело и прецедент различаются между собой. Для этого достаточно объявить существенным любой факт, который не является для них общим. Как отмечает Р. Уолкер, судебные отчёты заполнены такими искусственно созданными различиями, когда очевидно, что судья не хотел следовать явно обязательному прецеденту.
Вместе с тем в известных ситуациях возможны исключения из принципа stare desis Р. Кросс приводит 12 таких исключений. Наиболее распространенные из них сформулированы в прецеденте Уоинд (1941 г.) и сводится к следующему:
1. Суд вправе и обязан решить, какому из своих двух конфликтующих прецедентов он последует;
2. Суд должен отказаться последовать своему прецеденту, который хотя и не был ясно отвергнут, но по мнению суда, не может быть совместим с прецедентом палаты лордов;
3. Суд не обязан следовать своему прецеденту, если считает. Что решение было вынесено perincuriam (по небрежности), т.е. при незнании или забвении некоторых противоречащих решению статутных норм или обязательных для соответствующего суда прецедентов .
Наконец, при отсутствии или недостаточности предшествующих прецедентов судья вправе рассмотреть дело “по первому впечатлению” с этим я не согласен, я думаю если нет соответствующего прецедента, то стоит применять общее право. Т.к. это будет более объектно. Чем первое впечатление. Т.к. здесь будут преобладать эмоции.
Думается, что гибкость и оперативность, которые демонстрирует в последнем случае общее право, перевешиваются нежелательными последствиями правотворчества ex post factum, когда новый прецедент по существу обладает обратной силой. Английская правовая доктрина неоднозначно оценивает эту правотворческую роль суда. “Созидательная теория” Остина непосредственно признает судейское право, а деклараторная теория Влэкстона исходит из того, что приговор или решение суда – это форма выражения общего права, которое никогда не меняется , а лишь заново правильно излагается.
Вместе с тем жесткое следование прецедентам отнюдь не исключает возможности отмены действующих прецедентов. Так. Вышестоящий суд может отвергнуть решение нижестоящего, а в некоторых случаях и свои предыдущие решения. Кроме того, любая правовая норма может быть изменена парламентским актом. Я думаю это не очень правильно. Т.к. это негативно складывается на уже сложившихся отношениях.
Говоря о соотношении прецедента и закона, следует учитывать, по меньшей мере, три фактора:
1. Утрата прецедентом со второй половины XIX века своего верховенства в правовой системе.
2. Неоднозначность “взаимоотношений”, закона и прецедента, потому что приоритетом обладает и закон по отношению к прецеденту, поскольку последний может быть отменен нормой закона, и судебный прецедент по отношению к закону, что вытекает из обязанности суда толковать акты парламента. При этом лишь норма законодательства, получившие судебное истолкование, считаются частью общего права. В итоге рассмотрения дел суды применяют не норму закона как таковую, а норму возникшую при его толковании. Что ведет к фактическому сужению сферы действия законодательства за счёт общего права. А нередко их существенному разрыву между собственно нормой статута и её судебной интерпретацией.
3. это в известном смысле надгосударственный характер общего права, действующего в большой группе англоязычных стран.
“Существует общее право стран с английским языком, – пишет Р. Давид. – Поэтому требуется обоснование. Если в какой-нибудь стране с английском языком судья откажется применить норму, принятую судьями в других странах и как бы входящую в систему общего права, существующую для этих стран” . Такое положение вступает в конфликт с принципом верховенства юрисдикции национальных судов и конституции в системе источников права. Вместе с тем, будучи санкционированным примянившим его судом, судебный прецедент перестает быть иностранным и становится источником национального права.
В других (кроме Англии) странах общего права судебный прецедент действует лишь на определенную ограничивающую дату. Неодинакова и степень строгости в следовании правилу прецедента. В США, например, отказались от принципа “жесткого прецедента”, предоставив судебным органом полную свободу в установлении и изменении прецедентов. Верховный суд страны и апелляционные суды штатов не считают себя безусловно связанными своими прежними решениями. Отменяя устаревшие прецеденты, эти суды могут по своему усмотрению отвергнуть прецедент ретроспективно или только на будущее. В англоязычных развивающихся странах отступления от принципа stare desis стали обычными уже в колониальный период. В частности, высшая апелляционная инстанция на решения колониальных судов судебный комитет Тайного совета ещё 1898 г. не считал себя абсолютно связанным своими прежними решениями по апелляциям.
Суду колоний были связаны его решениями только в том случае. Если они вынесены по делам, обжалованным из судов той же колонии. Решения по апелляциям из других колониальных стран имели обычно лишь убедительную силу. На английских территориях в странах Азии и Африки с их значительным “пластом” традиционных и полутрадиционных структур английское право (судебный прецедент как его важнейший источник) действовало обычно лишь в той мере, в какой позволяли местные условия. Нормы общего права применялись, только когда они соответствовали “естественному правосудию. справедливости и доброй совести” . С другой стороны, эта формула, которой следовали колониальные суды, способствовало внедрению принципов английского права в местные правовые системы.
После обретения независимости функции судебного комитета Тайного совета восприняли в этих странах национальные верховные суды, которые унаследовали и право отступать от решений своего предшественника. Более того Верховный суд Индии, например, в праве пересматривать прежние решения английских и американских судов, применяемое в этой стране .
В этих странах существует трехчленное деление прецедентов на связывающие, в высокой степени убедительные. Решения Тайного совета колониального периода сегодня обычно рассматриваются как в высшей степени убедительные прецеденты. Однако на практике их реальный вес может быть и большим. Так, индийские юристы и суды предпочитают возвращаться к английскому праву и английскому прецеденту. Нигерийские судьи “придерживаются твердого убеждения, что … английские решения является связывающими”.
Я думаю. Это объясняется, прежде всего, инерцией колониального правосознания местных юристов в условиях отступления сложившихся национальных систем прецедентов. Поэтому суды здесь в основном не создают новые прецеденты, а используют нормы общего права бывшей метрополии. Немаловажно и то. Что английское общее право – это “готовая и достаточно гибкая правовая форма” , отвечающая потребностям развития буржуазных отношений. Последний фактор. Пожалуй в наибольшей мере определяет высокою устойчивость и живучесть прецедентного права.
В определенной мере правовые прецеденты (по крайней мере, их отдельные элементы), начинают проявлять себя и в российской правовой системе, что является следствием многогранной деятельности Конституционного суда РФ, Верховного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ. Хотя по этому поводу возникают оживленные дискуссии и высказывания суды правотворчество не осуществляют у оппонентов есть сомнения на этот счёт, поскольку выносимые данными судами решения имеют большой юридический резонанс. Практически является общеобязательными и существенно влияют на характер соответствующих общественных отношений. Что же касается не официальной стороны проблемы, то в правоприменительной деятельности (особенно административной и судебной) правовые прецеденты используются широко, что связано с однотипностью, однозначностью многих рассматриваемых гражданских дел. Можно предположить, что правовой прецедент как источник права будет рассматривать своё влияние в правовой системе России, что имеет важное практическое значение в сфере реализации права.
§ 3 Нормативный договор.
Это относительно новый источник права. Усиливающий свои позиции в сферах международной жизни и в национальных правовых системах. Нормативный договор как источник права представляет собой такое соглашение сторон, в котором непременно содержаться правила, нормы общего порядка, выражающие общность тех или иных интересов, адресованные неопределенному кругу, предназначенные для многократного регулирования соответствующих общественных отношений, предусматривающие взаимную ответственность сторон за невыполнение или ненадлежащие исполнение принятых обязательств и имеюobt определённое правовое обеспечение.
Нормативные договоры отличаются от разовых договоров -сделок наличием в них общих правил поведения (норм), неперсонифицированностью своих предписаний, многократностью и долговременностью своего функционирования. Нормативному договору присущи такие свойства как добросовестность заключения (присоединения), равенство строн, согласие с его основными условиями, нормами, целенаправленность на его конечные результаты.
В современных условиях преобразования и реформирования экономической, социальной, политической, духовно-культурной жизни общества, когда рассматриваются и усиливаются полномочия субъектов РФ, укрепляются система органов местного самоуправления, более автономной становится деятельность хозяйственных субъектов, более оптимальной формой учёта многообразных общественных и индивидуальных интересов и потребностей и опосредования тех или иных общественных отношений становится не директивное, категорически-властное управление из центра, а такие менее жесткие, но достаточно оперативные и эффективные формы воздействия на жизненные ситуации, как нормативный договор. Примером могут служить договоры о разграничении предметов ведения и полномочий между Федерацией и её субъектами. Нормативные договоры получают распространение не только в конституционном праве, но и в трудовом, гражданском, международном и других отраслях права. Особое место в системе внутригосударственных нормативных договоров занимают коллективные договоры и соглашения. “Коллективный договор, – гласит ст. 40 Трудового кодекса РФ, правовой акт, регулирующий социально-трудовые отношения в организации и заключаемый работниками и работодателем в лице их представителей”, а соглашение есть правовой акт, “устанавливающий общие принципы регулирования социально-трудовые отношения в организации и заключаемый работниками и работодателем, в лице их представителей”, а соглашение есть правовой акт, “устанавливающий общие принципы регулирования социально-трудовых отношений и связанных с ними экономических отношений, заключаемый между полномочными представителями работников и работодателей на федеральном, региональном, отраслевом (межотраслевой) и территориальном уровнях в пределах их компетенции”.
Важное значение для России имеют и международные нормативные договоры, в рамках которых осуществляется важные формы сотрудничества по вопросам обеспечения международной безопасности, интеграции в мировую экономику, обеспечения экономической выживаемости человечества, борьбы с болезнями и эпидиями, преступностью и т. д. В рамках мирового сообщества имеет место тенденция к повышению места и роли международных нормативных договоров.
§ 4 Нормативно-правовые акты.
НПА является основным наиболее совершенной и распространенной формой современного права прежде всего в странах континентальной Европы (Германия, Испания, Италия, Россия, Франция и другие).
НПА представляет собой официально выраженные в письменной форме документы компетентных органов государства, являющиеся результатом специальной целенаправленной (правотворческой) деятельности указанных органов, содержащие в себе нормы, предписания, требования общеобязательных общественных отношений и обеспечиваемые комплексом мер государственного воздействия (экономическими, организационными, предупредительными, принудительными и другими).
НПА характеризуется следующими основными признаками:
1. Он имеет точное наименование. Свидетельствующее об органе его издавшем, это позволяет определить юридическую силу конкретного акта;
2. Он издается в пределах компетенции соответствующего правотворческого органа, что определяет легитимность актов;
3. Он отличается четкостью и определенностью содержания юридических норм;
4. Он носит общеобязательный характер, поддерживается возможностью государственного принуждения;
5. Для него установлен особый порядок опубликования и вступления в юридическую силу.
Действующие в обществе НПА составляют единую систему, которой присущи иерархичность, согласованность, обусловленность, специализация, дифференцированность.
Российская система НПА содержит в себе акты общефедеральных органов, акты субъектов Федерации. Акты органов местного самоуправления, а также акты прямого народного волеизъявления (референдума). Отмеченное разнообразие данных актов обусловлено федеральным устройством России, различной природой правотворческих органов, характером подлежащим упорядочению общественных отношений, иными жизненными обстоятельствами.
По юридической силе все НПА делятся на законы и подзаконные акты.
Закон – это обладающий высшей юридической силой НПА, принятый в особом порядке высшим представительным органом государственной власти либо непосредственно народом ( в ходе референдума), регулирующий наиболее важные общественные отношения и имеющие свойства прямого действия.
Подзаконный акт – это официальный НПА установленной компетентным органом исполнительной государственной власти, органом местного самоуправления, содержащий общеобязательные юридические нормы и регулирующий свой круг общественных отношений.
Подзаконные нормативные акты должны строго соответствовать Конституции, законом и ми не противоречить. Подзаконные акты по отношению к законам имеют вспомогательный и детализирующий характер они призваны создавать благоприятные правовые, организационные условия для всесторонней. Полной, эффективной реализации предписаний и требований соответствующих законов.
Выделяют следующие виды подзаконных нормативных актов (по иерархии):
1. Нормативные указы Президента РФ;
2. Постановления и распоряжения Правительства РФ;
3. Приказы, инструкции, положения министерств, ведомств, государственных комитетов.
4. Решения и постановления органов исполнительной власти субъектов РФ;
5. Нормативные акты муниципальных (негосударственных) органов;
6. Локальные нормативные акты – предписания принятые на уровне конкретного предприятия, учреждения, организации и регулирующие их внутреннюю жизнь.
Заключение.
Исследуя материал изложенный в 1 главе я пришёл к выводу, что в принципе РФ вполне могла бы прибегнуть к помощи юридического прецедента.
Т.к. ещё дореволюционная Россия вполне признавала судебную практику, по всё же почему-то прецедент не прижился в России. На это я думаю существует ряд причин, одна из них это то, что в России была абсолютная монархия при царях и они тщательно следили за всем, что происходит. Далее я думаю в России просто было очень мало, даже в целом лет без войн без революций и переворотов. У нас постоянно менялась власть (до создания РФ) и просто не было время для конкретного рассмотрения судебной власти в России был тотальный контроль всего, т.к. был тоталитарный контроль всего. Т.к. был тоталитарный политический режим. А сейчас с принятием конституции РФ основного закона введение прецедента невозможно (конечно если не внести поправки в конституцию РФ и кодексы РФ). В принципе Романо-германская правовая система не плоха просто очень сложна из-за своих кодифицированных законов. В принципе для каждой страны присуща своя правовая система, т.к. у каждой страны свой этап и путь развития.
Что касается источников права, то рассмотрев юридический прецедент я сделал вывод. Что в судебной практике хоть она и существует в англоязычных странах давно, но всё же в ней есть противоречия. Что же касается нормативно правовых актов, которые широко используются в законодательстве РФ, они немного сложны в использовании, но всё же в странах где они используются не так уж и плохо устроено законодательства.
II Глава Прецедентная практика Европейского суда по правам человека как регулятор гражданских отношений в Российской Федерации.
В связи с присоединением Российской Федерации к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее-Европейская конвенция) российские граждане и иные лица, находящиеся под юрисдикцией РФ, а также действующие на её территории юридические лица получили возможность обращаться для защиты своих имущественных и личных неимущественных прав в Европейский суд по правам человека (далее Европейский суд). В информационном письме Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 декабря 1999 г. “Об основанных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных прав участников экономического оборота в РФ получили поддержку в виде международного судебного контроля. Это означает, что компенсация арбитражного судов по рассмотрению жалоб на нарушение имущественных прав взаимосвязаны”
В соответствии с Европейской конвенцией условиями для обращения граждан и юридических лиц, находящихся под юрисдикцией РФ, в Европейский суд является:
1. Предполагаемое нарушение со стороны РФ какого-либо личного неимущественного права лица (из перечисленных в конвенции);
2. Исчерпание всех внутренних средств правовой защиты в РФ;
3. Соблюдение 6 месячного срока после принятия последнего решения российской инстанцией.
При этом “исчерпанность” средств правовой защиты применительно к российской правовой системе должна означать, что дело было предметом рассмотрения Высшего Арбитражного Суда или Верховного суда РФ, а в некоторых случаях – Конституционного Суда РФ. Кроме того, жалоба не должна быть анонимной, а является по существу аналогичной той, которая уже была рассмотрена Европейским судом или уже стала предметом другой процедуры международного разбирательства или урегулирования и не содержащей новых относящихся к делу фактов. Суд также объявляет неприемлемой любую жалобу, если сочтёт её несовместимой с положениями Европейской конвенции, явно необоснованной или поданной с нарушением (ст. 35 Конвенции).
В связи с разбирательством дела в Европейском суде существенное значение имеет его практика по рассмотрению дел о нарушении прав, которое принято относить к предмету гражданско-правового регулирования, особенно если это касается выяснения правовой природы, содержания рассматриваемых прав, собственно говоря, для отечественного правопорядка важны не столько нормы в области личных неимущественных и имущественных прав, закреплённое в конвенции (они уже воплощены в Гражданском кодексе и Конституции РФ, и между ними и отечественными нормами отсутствуют какие-либо серьёзные противоречия сколько опыт реализации положений Конвенции в практике Европейских контрольных органов. С учётом новизны многих норм для нашей правовой системы практика европейского суда позволяет наполнить их реальным содержанием. Но как далеко может зайти суд в толковании положений Конвенции при разрешении конкретных дел (речь идёт о консультативных заключениях, касающихся толкования её положений по просьбе комитета министерств) и в какой степени такое толкование может восприниматься как обязательное судами РФ? При ратификации Европейской Конвенции РФ сделала заявление о признании юрисдикции Европейского Суда “обязательной по вопросам толкования и применения конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения РФ положений этих договорных актов”.
Речь не идёт о признании обязательной всей практике Европейского суда, а лишь той, которая формируется при рассмотрении дел с участием РФ.
Вопрос о значении для отечественного гражданского законодательства прецедентной практики Европейского суда, сформированной без участия РФ, пока остается открытым. Формально решения Европейского суда не обязательны для не участвовавших государств, но фактически государства следует практике, поскольку “конкретные органы Конвенции признают себя связанные прецедентом…”
Другой аспект проблемы толкования связан с различными вариантами её применения. Поскольку Конвенция может применяться как часть правовой системы России, следовательно, имеет место толкование её положений российскими судами. Но толкование осуществляет и сам Европейский суд. В этой связи, как справедливо полагает Т.Н. Нешатаева, возможна ситуация, когда толкование Европейской конвенции в арбитражных судах России будет отличаться от толкования её норм в Европейском суде. . Очевидно, что приоритетным должно стать толкование Конвенции Европейским судом. Положение об Уполномоченном РФ при Европейском суде по правам человека к числу основных его функций относится “изучение правовых последствий решений Европейской комиссии по правам человека и Суда для государств – членов Совета Европы” и подготовку “с учетом прецедентного права Совета Европы рекомендацией по совершению законодательства РФ и правоприменительной практики”. Как отмечалось в литературе, “значение прецедентов, создаваемых в рамках Совета Европы, состоит в том, что они являются образцом толкования норм Конвенции”. И хотя Россия не связана решениями суда по другим делам, “применение исключительно “своего”, основанного на национальном законодательстве и сложившейся практике, подхода к пониманию положений Конвенции, без учета толкований Европейского суда, может привести к её нарушению и, как следствие, ответственности государства” .
Следует отметить, что фактически высшие судебные инстанции России при рассмотрении гражданско-правовых и иных дел опираются на положения прецедентной практики Европейского суда. Так Конституционный Суд РФ при толковании положения ст. 35 Конституции РФ” никто не может быть лишён своего имущества иначе как по решению суда” пришёл к выводу, что конституционно-правовой смысл понятия “имущество” охватывает не только право собственности, но, в частности вещное право. Суд указал, что такой подход корреспондирует толкованию понятия “свое имущество” Европейским судом по правам человека, лежащему в основе применения им ст.1 протокола № 1 к европейской конвенции. Европейский суд исходит из того, что каждый имеет право на беспрепятственное пользование и владение своим имуществом, в том числе в ролеках осуществления вещьных прав, также подлежащих защите на основании указанного Протокола решения от 23 сентября 1982 г. по делу “Споррокг и Леннрот (Sporrond против Швеции “от 21 февраля 1986 г. по делу “Джеймс и другие (James and Others) против Соединенного Коралевства” , а также содержащее ссылки на них решение от 30 мая 2000 г. по делу “Карбонара и Вентура” (cardonara fnd Ventura) против Италии . На практику Европейского суда и Европейской комиссии Конституционный суд РФ ссылался также в других своих постановлениях .
В свою очередь, Высший Арбитражный суд РФ в уже упоминавшемся информационном письме прямо перечисляет “положения, сформированные Европейским судом и направленные на защиту имущественных прав и права на правосудие” – частный (гражданско-правовой) характер имущественных прав, принцип баланса частных и публичных интересов при защите имущественных прав физических и юридических лиц, судебная защита имущественных прав частных лиц и т.д. Высший Арбитражный суд РФ просит нижестоящие арбитражные суды принять во внимание изложенные положения при осуществлении правосудия.
Проблема восприятия российской правовой системой прецедентной практики Европейского суда связана с общим вопросом определения места судебного прецедента в этой системе. В научной литературе подчёркивается роль судебной практики (предыдущих судебных решений) для разрешения конкретных уголовных и гражданских дел, но лишь немногие авторы утверждают, что судебный прецедент является источником российского права. “Необходимо признать де-юре то, что существует де-факто, – отмечает Л.П. Ануфриева. – поскольку функционирование отечественной судебной системы в рамках существовавших и существующих государственно-правовых структур убеждает в том, что по существу она формирует источники права”.
Более категорично по поводу роли судебного прецедента высказывается Т.Н. Нешатаева, по выражению которой в российской правовой системе, как и в любой континентальной системе права, в той или иной форме прецедент всегда существовал в качестве источника права, например, в российской правовой системе, как и в любой континентальной системе права, в той или иной форме прецедент всегда существовал в качестве источника права. Например, “применение закона или права по аналогии” .
Заслуживает внимания и подход М.В. Кучина. Признавая судебный прецедент источником права, он вместе с тем утверждает: “Мы имеем в виду общую, принципиальную сторону рассматриваемого явления и далеки от мысли придавать ему безусловно – обязательную силу независимо от конкретных обстоятельств, в которых он применяется” Можно привести множество других суждений по этому вопросу.
Интерес представляет позиция самих высших судебных инстанций относительно применения судебного прецедента. Так, Конституционный суд РФ в Постановлении от 16 июня 1998 г. № 19-П “По делу о толковании отдельных положений статей 125. 126 и 127 Конституции РФ “отметил, что только Конституционный суд выносит официальное значение, в то время как решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов не обладают такой юридической силой. Они не обязательны для других судов по другим делам, т.к. суды самостоятельно толкуют подлежащие применению нормативные предписания, следуя при этом Конституции РФ и федеральному закону”.
Проблема места судебного прецедента в российской правовой системе, в том числе решений Европейского суда, требует самостоятельно и всестороннего изучения. Вместе с тем какие бы основания для квалификации правила, содержащегося в судебном решении или обзорах высших судебных инстанциях в качестве правовой нормы, ни представляла реально существующая практика, решающее слово в признании или непризнании прецедента источником права остаётся за законодателем. В соответствии же со ст. 126-127 Конституции Верховный суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ дают лишь “разъяснения” по вопросам судебной практики, а не творят нормы права. Об общеобязательности постановлений Конституционного Суда РФ можно говорить применительно к решениям, вынесенным им по вопросам, относящиеся к его компетенции ст. 125 Конституции РФ, ст. 3 Федерального конституционного закона “О Конституционном Суде РФ” от 21 июля 1994 г. (в редакции от 15 декабря 2001 г.).
Следовательно, ответ на вопрос, является ли судебный прецедент источником российского права, должен быть отрицательным, поскольку законодательство не устанавливает обратное. Судебный прецедент действует в правовой системе наряду с источниками права России. Не являясь источником права, он тем не менее оказывает влияние на законодательство РФ. Так. Деятельность Европейского суда, с другой стороны – сама оказывает определенное влияние на законодательство государств – участников Конвенции, в том числе на формирование единых подходов к регулированию гражданских отношений.
Ещё один аргумент в пользу непризнания прецедента Европейского суда источником российского права связан с конституцией самой категории “источник права” С.А. Зивс в этом понятии выделяет два элемента: Во-первых, это внешняя форма… Во-вторых, это элемент конститутивный – сообщение, придание норма качества правовой нормы. “Второй из элементов характеризует связь категории “источник права” с волей создавшего его государство. “Источник права суть внешняя форма установления правовой нормы государством (или по поручению государства, или с санкцией, одобрения государства)”. И далее: “Право возникает только как результат действий государственных органов. Следовательно, любой правовой нормативный акт исходит от государства или одобрен им, т.е. носит государственный характер”. Утверждения автора не утратили своего значения, хотя с позиций сегодняшнего дня очевидно, что право не всегда является творением государства и заключается не только в нормативных актах, но и в других источниках права (например, в обычаях делового оборота – ст. 5 ГК РФ. Вывод, который логически вытекает из рассуждений учёного, состоит в том, что именно государство путем одностороннего волеизъявления определяет формы существования норм права. В этой связи категория “источник права”не может быть использована для объяснения действия на территории государства норм иных правовых систем. Международная норма не может рассматриваться в отрыве от своей формы =, поскольку в этом случае она утрачивает качество правовой нормы. В признании качества за международными нормами государство участвовало совместно с другими государствами. Но они могут быть творением международного органа (в нашем случае -Европейского суда). Следовательно, они не могут рассматриваться в качестве источников права данного государства и занимают обособленное положение в правовой системе страны.
Наряду с источниками (формами) права в науке принято выделять категорию “правовой регулятор”. Она не заменяет категорию “источник права” и не тождественна ей, Её существование обусловлено тем, что в правовой системе государства действует и применяются не только его собственные правовые нормы, но также нормы иных правовых систем: международные правовые нормы и нормы иностранного права. Категория “источник права” призвана конструировать правило поведения в качестве правовой нормы и, следовательно, имеет жёсткую привязку в правовой системе конкретного государства либо к международной правовой системе. Категория “правовой регулятор” обозначает всё объективное право. Все действующие на территории государства правовые нормы (национальные, иностранные, международные), т.е. уже конституированные в качестве таковых в рамках соответствующих правовых систем.
Таким образом, регулирующее действие международных норм, в том числе сформировавшихся в практике Европейского суда, на территории России позволяет характеризовать их в качестве правовых регуляторов, но не источников российского права .
Здесь в этой статье перечислены аргументы в пользу непризнания судебного прецедента, но, однако они не все верны. Просто, я считаю, что в нашей стране просто ещё нет достаточно подготовленной почвы для этого. Поэтому, я не согласен с этой статьёй.
Заключение.
Конечно, я согласен, что чтобы ввести судебный прецедент нужно много поменять, в том числе и основной закон РФ, Конституцию. И ещё ряд кодексов тоже придется изменить, с это не малая работа. Но всё-таки эта работа стоит того. Когда мы говорим о правах и обязанностях человека и гражданина мы часто упоминаем о безграмотности, в юридической сфере, нашего населения. Но далеко не самая главная причина, почему люди не обращаются в суд за разрешением своей проблемы. Самая главная проблема я думаю в том, что людям просто не хочется тратить свои деньги и своё время, т.к. и того и другого уходит очень много.
Если разобраться одной из главных причин, введения мировых судей, это разгрузка наших судов. Они действительно очень загружены, поэтому порой дела ведутся даже по году. Все деньги которые были потрачены на введение мировых судей и которые тратятся на их зарплату сейчас могло бы вполне хватить для введения судебного прецедента. Тогда бы и люди, возможно, обращались в суд для разрешения своей проблемы, а не решали её сами незаконным путём.
БИБЛИОГРАФИЯ.
1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) // Российская газета от 25 декабря 1993 г. N 237.
2. Гражданский кодекс РФ
3. Вестник ВАС РФ. 2000. № 2 с. 93.
4. ФЗ “О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней” от 30 марта 1998 г./ СЗ РФ. 1998 № 14 ст. 1514. Официальный перевод Конвенции и Протоколов к ней опубликован в СЗ РФ (2001 № 2 ст. 163).
5. СЗ РФ. 2001 № 52 ст. 5014.
6. Постановление КС РФ от 30 июля 2001 г. № 13-П / СЗ РФ. 2001 № 32. ст. 3412; Постановление КС РФ от 12 марта 2001 г. № 4-П / СЗ РФ. 2001 № 12. ст. 1138
7. Утв. Указом Президента “Об Уполномоченном РФ при Европейском суде по правам человека” от 29 марта 1998 г / СЗ РФ 1998. № 4 с. 84.
8. Журнал российского права, № 4, апрель 2003 г.
9. СЗ РФ. 1998 № 25. ст. 3004.
10. СЗ РФ. 1994. № 13. ст. 1447; 2001. № 51. ст. 4824.
11. Ануфриева Л.П. Об источниках международного частного права (некоторые вопросы теории) / Московский журнал международного права. 1994. № 4. ст. 72.
12. Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия. М. 1998, с.29.
13. Зивс С. Л. Источники права. М. Наука, 1981.
14. Кучин М. В. Судебный прецедент как источник права (дискуссионные вопросы) / Российский юридический журнал. 1999 № 4 с. 77-78.
15. Кучин М.В. Права человека и проблема применения в Российской Федерации прецедентного права Совета Европы / Российский юридический журнал. 1998 № 4. с. 84
16. Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс: Учебное пособие. М.: Дело, 2001. с. 65.
17. Обществознание М.: ТИД “Русское слово – РС”, Кравченко.
18. Общая теория права. Шерменевич С.Ф. 1989 г.
19. Основы правовой системы современности. Р. Давид, 1989.
20. Прецедент в английском праве Р. Уолкер 1986.
21. Тенденции английского права Апарова Т. В. 1999 г.
22. Теория государства и права. Любашиц В.Я., Ростов на Дону: Феникс, 2002 г.
23. Теория государства и права. Хропанук.